Главный недостаток капитализма —
неравное распределение благ.
Главный недостаток социализма —
равное распределение лишений.
У. Черчиль

«Одна страна — две системы». Собственно, другого выхода у Китая и не было. Напомним, что 1 июля 1997 года, суверенитет над Гонконгом был передан Великобританией Китайской Народной Республике.

Оставив в Гонконге огромное количество процветающего частного капитала, Великобритания, действуя в соответствии со своими обязательствами и передав Гонконг Китаю в связи с окончанием срока аренды, сделала огромный подарок Китайской экономике. Если бы Китай что-то попытался поменять в устоявшейся системе деловых связей и социального уклада Гонконга, то мог бы спровоцировать общественный взрыв, и международную реакцию, и просто потерял бы существенный приток капитала в казну. Гонконгеры отличаются от мейнлендеров по поведению и воспитанию. Через непродолжительный срок Китай административно ограничил возможность посещать Гонконг мейнлендерами, а Администрация ОАРГ (Особый Административный район Гонконг) законодательно запретило потреблять фастфуд в общественном транспорте и, в частности, в метро. Но, впереди у Китая еще был один «подарок судьбы» — Макао, передача которого Китаю Португалией состоялась 20 декабря 1999 года. Если первое событие активно муссировалось в прессе, вплоть до съемки на эту тему художественных фильмов, то второе прошло незаметно, как по маслу. Все потому, что китайские коммунисты (а именно они и по сей день являются правящей силой в стране) поступили мудро, гарантировав сосуществование разных общественно-политических систем в рамках одного государства до 2049 года.

Случай уникальный, в истории аналогов не имевший. Но, несмотря на все ограничения, все-таки ассимиляция сознания не может не происходить пусть даже при небольшом общении людей. В целом Китай является «чемпионом» по ограничению общения граждан, что даже сказалось на появлении различных языковых диалектов. Ограничение перемещения граждан внутри страны привели к тому, что, например, жители Пекина практически не понимают диалекта, на котором говорят в Шанхае. А те, кто учил классический путунхуа, будут сильно удивлены, увидев незнакомые иероглифы в Гонконге. Но ассимиляция сознания происходит гораздо быстрее, и в обществе, и в государстве. И, возможно, что в 2049 году Китай, который увидит человечество только называться будет социалистическим. Менлендеры, войдя в соприкосновение с гонконгерами и аомынцами, тоже захотели хорошо жить (гонконгская медицина считается лучшей в мире). Но мы-то русские знаем, что происходит с развращенным социалистическим сознанием при его резком соприкосновении с благами капитализма. Столкнулся с этим и Китай. И не жесткие меры, ни суровые законодательство, ни показательные процессы не уберегли страну от коррупционных проявлений. Надо сказать, показательно карать Китай начал прямо в Гонконге. Именно с этим мегаполисом в сознании всего мира ассоциировались так называемые Триады — китайские организованные преступные сообщества. Так вот, нет их в Гонконге, давно уже нет! Они просто испарились оттуда, внезапно. Дав экономический суверенитет и свободу, Китай оставил в своих руках силовые инструменты. Как они пропали — никто рассказать не может: те, кому больше повезло успели сбежать в Тайвань. Приводить страну к какому-то общему знаменателю коммунистическая партия Китая начала еще до объединения систем, предвидя это объединение, заранее его продумав и воочию наблюдая то безобразие, которое творилось на пост-советском пространстве. Главным событием перехода из одной общественно-политической системы в другую является смена собственнического уклада. Так, при переходе из капитализма в социализм главным событием являлась — национализация. То есть изъятие частной собственности и обращение ее в государственную. Большевики придумали «народную» собственность, то есть общую, а фактически — ничью. Обратный процесс именуется — «приватизация», то есть передача государственной собственности в частную. Многие страны, такие как Чехия или Латвия, считая, что они насильственно были поставлены на коммунистические рельсы, провели еще и «реституцию», то есть вернули национализированное имущество их первоначальным владельцам или их наследникам. У этого процесса были свои изъяны, но ни Россию, ни Китай это не коснулось. Хотя нет, совсем немного реституция имела место быть и в России. Но это отдельная, религиозно-моральная тема: имеется в виду реституция церковного имущества на основании соответствующего Указа Президента России, изданного Ельциным. Во всем остальном, как недавно выяснилось, приватизация в России и в Китае проходили одинаково безобразно и с большой долей коррупционной составляющей. Мы ведь уже поняли, что имущество, подлежащее приватизации было ничьим — его надо было правильно «захапать». Так делали российские лица, имевшие возможность получать инсайдерскую информацию и покупать чиновников — так делали и китайцы. И обо этом знают, кого ни спроси на улице, даже если вы спросите человека, вошедшего в зрелый возраст тогда, когда приватизация в основном была уже закончена. В основе этого явления была даже не экономика, а идеальное восприятие мира идеологами приватизации и высокое моральное состояние общества, которое, в связи с этим, было легко обвести вокруг пальца.

Действительно, в системе приватизации механизмы противодействия коррупционным явлениям заложены не были. Населению и в голову не могла прийти, что его кто-то может обмануть. Зато, сегодня все население знает, что оно обмануто. Конечно, время стирает города, и мы уже давно об этом не говорим, а тех, кто нас обманул, мы давно считаем удачливыми бизнесменами. Те лишения, которые на нас так равноценно распределял социализм, при помощи которых создавались материальные ценности, преобразовавшись в экономические блага чисто по капиталистическому были неравноценно распределены. И мы все это знаем, живем с этим и радуемся тому, что живы. Знает это и правительство, и президент, и уже не опасаются какого-то социального взрыва на этой почве. Может, кто-то забыл, но одной из первых законодательных инициатив Владимира Владимировича Путина после прихода его к власти была инициатива о сокращении сроков исковой давности по признанию сделок недействительными. Сделка, а ровно и приватизационная сделка, может быть признана недействительной, в том числе в следствие ее несоответствия закону. Последствием признания сделки недействительной является двусторонняя реституция, то есть приведение сторон сделки в первоначальное состояние. Соответственно, если, например, завод был незаконно приватизирован, то в случае признания сделки по его приватизации незаконной, он подлежал возврату в государственную собственность. Раньше срок исковой давности по таким искам составлял десять лет, что соответствовало международной правовой традиции. В общем праве Англии и Уэльса этот срок составляет двенадцать лет, в большинстве стран Европы — десять (в общем-то, оттуда мы и черпали примеры). Но, в целях избегания манипуляции ценностями и упразднения скандалов вокруг приватизации, этот срок в нашей стране был сокращен до общего срока исковой давности — три года. Вряд ли, Путин хотел всех нас так поставить в стойло обманутых. На тот момент ему был необходим консенсус с так называемой деловой элитой, наевшей себе пузо на приватизационных харчах. Так и случилось — это уже потом их стали кгбично отлучать от кормушки. А мы остались в стойле обманутых и привыкли к этому, а крайним назначили — Рыжего. И успокоились. А вот брат, наш (спорный вопрос старший или младший) не успокоился. Ни народ, ни государство Китая не смирились с тем, что они могут жить, будучи обманутыми с соответствующим ярлыком на лбу. В течение восьми лет Китай разбирался и копался в проведенной у себя же приватизации. И что в итоге? А в итоге 4082 акционера лишены имущества и осуждены с пожизненному заключению и только 590 их них — осуждены заочно. Цифры впечатляют, не правда ли. Кроме того, свыше 15 тысяч человек были приговорены к различным срокам заключения за содействие незаконным процессам в приватизации с формулировкой «за расточение народного имущества». Того самого, которое в нашей стране — ничье! Китай вернул в государственную собственность заводы и фабрики на общую сумму 122 триллиона юаней — это очень внушительная сумма, для России — бюджет образующая. Но и на этом китайцы не остановились, хотя, казалось бы — куда ж дальше. Под угрозой расстрела членов семей, Китаю удалось вернуть незаконно выведенные капиталы из страны на сумму 45 триллионов юаней. Вряд ли, большинство простых китайцев стали после этого богаче, но они, во всяком случае, не считают себя обманутыми. Кроме того, зная хорошо этот народ, уверен, что и злорадствующих среди них нет. Просто государство выполнило свою функцию: обеспечило законность и справедливость! В этом и состоит суть государства, хоть у Аристотеля, хоть у Макиавелли…

Но, похоже, для России есть какая иная теория, от Бабы Яги и Змея Горыныча. «Здесь русский дух — здесь Русью пахнет!»

Радостев Игорь

Публицист, персональный автор спецпроекта «ЭКСПЕРТ» издательского дома «Момент Истины».