Курс валют:
USD 92.2628   EUR 99.7057 
Официальный сайт Момент Истины
о редакции

ВИРУС С КОРОНОЙ И БЕЗ. Итоги личного опыта

Дата публикации: 29.04.2020
Автор: Радостев Игорь,
Редактор: Островский Николай
ВИРУС С КОРОНОЙ И БЕЗ. Итоги личного опыта

Стиль жизни и принадлежность к определенному поколению определяют многое. Я принадлежу к поколению, которое жестко отучили рассчитывать на кого-либо, кроме, как на себя. Мое поколение патологически не верит государству, чтобы оно не говорило, мое поколение не рассчитывает на помощь родителей и заграницы. Мы — особый вид, выведенный посредством жесткого естественного отбора, проводившегося в течение достаточно долгого времени: в 80-е нас отучили во что-то верить и на что-то надеяться, в 90-е нас отучили на что-то или кого-то рассчитывать, в нулевые нас отучили следовать типовым законам логики и, даже, физики. Уточняться в этом отношении можно до бесконечности. Но первое, чему отучили меня, еще в далеком детстве — это доверять свой организм институту медицины. В целом, конечно, мне не следует жаловаться, так как значительную часть своего детства я имел медицинскую карту с отметкой «ЧСВ» (член семьи военнослужащего) и состоял на учете во Второй поликлинике КГБ СССР на Солянке. При мне было открыто детское отделение поликлиники КГБ на Малом Вузовском (ныне — Малом Трехсвятительском) переулке.

Но так было не всегда — отец не всегда служил в Москве. Помню, как в первом классе мне вырывали аденоиды. Это происходило в городе Электроугли Московской области, где я учился в школе в первом классе. Поликлиника находилась на первом этаже пятиэтажного кирпичного дома, на улице Школьная. Мы с бабушкой просто пришли пешком в поликлинику, отсидели очередь по талончику. В кабинете ухо-горло-нос я был помещен на колени моей бабушки. Хрупкие ее руки насколько возможно сильно обхватили мое туловище вместе с руками. Врач попросил открыть рот и залез в него большим крюком, похожим на двойную большую вилку, при помощи которой на кухне управляются с мясом. Далее, два резких движения — и в железном судне болтается какая-то желеобразная масса. Мне тут же выдали две порции мороженного и предписали потреблять таковое еще два дня, что было несказанной радостью. Из поликлиники мы ушли точно так же, как и пришли — на своих двоих. Вся процедура заняла минут пятнадцать. Врач, который проделал эту «операцию» — мастер своего дела. Он исходил из тех возможностей и условий, которые он имел и в которых он должен был лечить. Именно этим он и занимался. Что-то подобное, мне уже довелось пережить почти в полевых условиях — в Вердерском госпитале в Группе Советских Войск в Германии, где мне резали на ноге папиллому. В общем-то ничего сложного — врачи всегда у нас были хорошими и исходили из имеющихся условий, которые, как правило, были отягощающими. В данном случае, отягощающимся обстоятельством был просроченный новокаин. После этой операции, мой организм вообще сформировал свое отношение к наркозу, чему очень удивлялись интерны в 15-й ГК Москвы в гнойной хирургии, которые спустя два десятка лет занимались осложнением той самой папилломы, едва успев меня располосовать, как сделанный мне спинальный наркоз перестал действовать. Я в этом плане не особенный. Большинство из тех, кто жил со мной в одно время и чьи родители упорно «строили» коммунизм, несмотря на потери, могут рассказать еще больше историй о том, как они получали свое «медицинское» образование. Все мы, не замечая того, вдруг стали разбираться в анатомии, научились сами себе делать уколы и ставить капельницы. Пройдя через фильтры советской, а затем и военной медицины, я смело могу себя считать если не врачом, то, как минимум фельдшером.

Я свалился (в прямом смысле) резко и внезапно вечером в воскресенье 12 апреля, в день Космонавтики. Оценив свои симптомы, сверив их с симптомами своего товарища, который только выписался из Коммунарки, я с удовлетворением для себя поставил диагноз: «Коронавирус». Помнил я еще тот факт, что друга моего в Коммунарке, фактически, не лечили, а просто за ним смотрели: он просто лежал и пил чай. Итак, две недели. Вот я и решил, что вызов скорой, к медицинским последствиям не привет, а административных может оказаться куча. Так в мою жизни вошел коронавирус, давший ясные ответы на некоторые вопросы, которые теперь мне кажутся смешными, особенно когда звучат с экрана телевизора.

Башка у меня трещала, так, как будто внутри у меня перегрелся трансформатор, который теперь постоянно гудел, особенно если закрыть глаза. Он гудел очень сильно, думать было невозможно — и это на фоне стенаний Великого коммуниста Шевченко Максима Леонардовича, уверяющего социум с голубых экранов о том, что он чудом остался жив. В больной и тяжелой голове мелькнула мысль: «Коммунистов власть может не бояться!». Дзержинских среди них нет!
Первая неделя была просто невыносима. Температура ниже 38,5 не опускалась. Ее волнообразное поведение быстро систематизировалось в моем сознании: в течение часа после сна, значение температуры более или менее было сносным. Вирус ведет себя паразитическим образом — он спит и бодрствует вместе с организмом, в который он попал. Поэтому, сразу после сна можно даже о чем-то подумать. Как ни странно, чай тоже помогал — его я выпил столько, сколько, наверное, всю жизнь не пил. Но, состояние странным образом ухудшалось непосредственно после приема пищи. Из этого сделал вывод, что вирус, прежде чем попасть в легкие, сначала все-таки посещает пищеварительную систему. Бомбардировка чесноком, даже если это была чисто психологическая мера, помогала. Вообще, единственным способом отойти от осознания плохого состояния — это, как можно быстрее, свалиться в сон. К концу недели состояние стало дополняться ничем непобедимым горловым кашлем. Сработал опыт прошлых лет. Стало очевидным, что сухой кашель — это полбеды. Нельзя ему позволить опуститься в легкие — наличие мокроты в кашле говорило бы о том, что зараза начинает завоевывать легкие. Спасибо Розенбауму: «Головы не надо в медицине — ведь сила вся друзья в пенициллине». Я стал колоть два раза в день пенициллин содержащий антибиотик. Меня разрывало от кашля, но, слава Богу, мокрота так и не появилась — значит направление обороны было выбрано правильным.

Вторая неделя была легче: температура, как правило, выше 37,5 уже не поднималась, но башка еще трещала. И по-прежнему досаждал кашель. Состояние стабилизировалось и кашель стал потихоньку спадать на 15-й день. Сегодня второй день, когда я чувствую себя вполне хорошо и почти не кашляю, уколы колоть прекратил.

Примечательно, как эту заразу переносили мои близкие, которые находились со мной в одной квартире. Супруга жаловалась на головную боль, боль в горле — при этом, температура и кашель ее не доставали совсем. Сын, которому 3,5 года, практически ничего не себе не ощутил. Странным образом, во сне у него начинался упадок сил — иногда, температура снижалась до 34,9. Но с этим недугом он справился очень быстро, практически, за неделю.

Этот мой личный опыт уверил меня в том, что, если бы проблеме коронавируса не уделялось такое масштабное информационное внимание, то эта бы проблема также спокойно бы решалась в недрах квартир за исключением отдельных тяжелых случаев. Я не знаю откуда вирус взялся в моем теле и где я мог его подцепить, но тот факт, что я к тому времени уже дней пять ни с кем не общался и не встречался, он мог взяться откуда угодно, вплоть до того, что просто прилетел с потоком ветра. В общем-то, это говорит только об одном, что, скорее всего, переболеем мы все. Кто-то сейчас, кто-то, когда выйдет с карантина. Или вы всерьез думаете, что вирус тоже слушает телевизор и строго выполняет указы Президента и Распоряжения Правительства? Только этим можно объяснить такое глобальное разворачивание медицинских мощностей, как по линии министерства здравоохранения, так и по линии министерства обороны. Другими словами, пик у нас впереди, и он будет проходить не в режиме «нерабочих дней с сохранением зарплаты». Карантин и все прочие ограничения — это лишь временные мероприятия, чтобы затормозить распространение инфекции, но ее таким образом не остановить. Более того, естественное появление вирусов и прочих эпидемиологических проявлений — это обычный ход эволюции с естественным отбором по отношению к homo sapiens. Нельзя однозначно сказать, что и как, и кому посылается свыше: не всегда остаются достойные — порой, даже совсем наоборот. Но мы никогда не узнаем, что есть большее благо на самом деле. Лично я не боялся этой напасти только по одной, самой главной, причине — я уверен, что еще не все мной сделано на этом свете, мне еще рано. Именно это убеждение придает больше уверенности, нежели сделанное КТ и медийная вентиляция этого факта. Здоровья Вам, Максим Леонардович!

Информационный портал Момент Истины является открытой дискуссионной площадкой. Мнение колумнистов и приглашенных гостей студии может не совпадать с позицией Редакции.

Автор материала
Источники материала
Есть что сообщить по данной теме? Свяжитесь с редакцией hello@moment-istini.com
Приемная редакции «Момент Истины» работает 24/7
Написать письмо
Колумнисты
Сейчас читают

Новости