В Москве возобновилось рассмотрение дела в отношении бывшего высокопоставленного чиновника Минобороны Ильи Тимофеева, обвиняемого в коррупции. Полковнику, уже осужденному за взяточничество, теперь инкриминируют получение крупной взятки за содействие в заключении выгодного госконтракта. Свою вину он категорически отрицает, заявляя о сговоре.
Как стало известно "Моменту Истины", Московский гарнизонный военный суд приступил к рассмотрению нового уголовного дела против бывшего начальника службы утилизации Главного автобронетанкового управления Минобороны России, Ильи Тимофеева. Ему предъявлены обвинения в получении взятки в особо крупном размере (ч. 6 ст. 290 УК РФ) и злоупотреблении должностными полномочиями при выполнении государственного оборонного заказа, что повлекло тяжкие последствия (п. «б» ч. 2 ст. 290 УК РФ).
В самом начале судебного заседания подсудимый заявил об отводе государственному обвинителю Юрию Дударцу, мотивируя это тем, что на предыдущем процессе прокурор, по мнению Тимофеева, оказывал давление на свидетеля Дмитрия Скорика, принуждая его к даче ложных показаний против обвиняемого. Учитывая, что Скорик выступает свидетелем и в этом деле, Илья Тимофеев выразил опасения относительно повторения подобной ситуации. Однако судья Игорь Фроленков отклонил заявленный отвод.
По версии следствия, в ноябре 2013 года Илья Тимофеев, занимавший должность начальника службы утилизации ГАБУ Минобороны, обратился к фактическому руководителю компании «Металтрансгрупп», Олегу Иванову, с просьбой помочь в приобретении жилья в Москве. Иванов, как утверждает следствие, перечислил племяннику супруги Тимофеева, Дмитрию Скорику, 6,6 миллиона рублей на специально открытый банковский счет для покупки недвижимости. Квартира была приобретена на имя Скорика за 13 миллионов рублей. В 2015 году Олег Иванов, согласно материалам дела, также трудоустроил Дмитрия Скорика в компанию «Спецтехника» по просьбе полковника Тимофеева. В 2022 году Олег Иванов, в свою очередь, обратился к Илье Тимофееву с просьбой оказать содействие в заключении государственных контрактов, поскольку тот имел возможность вносить предложения по ремонту и утилизации бронетехники.
В обмен на это Олег Иванов пообещал "забыть" о "квартирном долге" Тимофеева, на что тот согласился.
В свою очередь, адвокат подсудимого утверждает, что его клиент никогда не получал каких-либо имущественных выгод и не обращался к Олегу Иванову с просьбой одолжить деньги. Также, по словам защитника, подготовка и согласование поставщика услуг не входили в должностные обязанности Тимофеева, равно как и функции государственного заказчика. Следовательно, он не мог влиять на принятие подобных решений. Кроме того, Олег Иванов никогда не являлся руководителем компании "Металтрансгрупп", как это указано в обвинительном заключении.
По данным защиты, Илья Тимофеев, как военнослужащий, имел право на получение жилья от государства: в 2024 году ему и его семье были предоставлены две квартиры от Минобороны. Квартира, фигурирующая в деле, была полностью оплачена Дмитрием Скориком из его личных средств, и право собственности на неё никогда не переходило ни к Тимофееву, ни к членам его семьи. Они лишь арендовали эту квартиру, что подтверждается соответствующими квитанциями. Илья Тимофеев также не имел никакого отношения к исполнению гособоронзаказа компанией "Спецтехника", поэтому ему не может быть предъявлено обвинение в злоупотреблении должностными полномочиями при его выполнении.
Близкие к Тимофееву лица убеждены, что показания против него были даны Дмитрием Скориком под давлением со стороны правоохранительных органов.
Необходимо напомнить, как сообщал "Момент Истины", в июле 2025 года полковник Тимофеев был приговорен к девяти годам колонии строгого режима и лишен воинского звания за получение около 3 миллионов рублей от представителей НПО «Самаравзрывтехнология». Защита настаивала на том, что он стал жертвой клеветы со стороны предполагаемых взяткодателей и посредника — того же Дмитрия Скорика. После того, как они дали признательные показания и оговорили офицера, их освободили от уголовной ответственности "в связи с активным раскаянием".
Исходя из имеющейся информации, можно предположить, что в данном деле присутствует ряд противоречий и неоднозначных моментов, требующих тщательного и всестороннего изучения. Возможно, следствию необходимо обратить внимание на доводы защиты о давлении на свидетелей и на соответствие обвинений фактическим полномочиям обвиняемого.
