2005 год, ноябрь. В Пекине еще тепло. Я прилетел из Москвы рано утром. Кунтай Роял отель находится в центре, недалеко от Мертвого города. В Пекине красочно, множество государственным флагов, самых разных, кроме китайского — российского среди них нет. Впрочем, нет и ни американского, ни британского, ни французского… Вечером водитель подвозит меня к центральному подъезду отеля. Ко входу проложена красная дорожка, с обеих сторон стоит почетный караул, мне открывают дверь и десяток девушек в национальных платьях выстраиваются в коридор. Я выходу и громко говорю: «Та дзя хао» (Привет большой семье). Все смеются и расходятся. Очевидно, что меня с кем-то перепутали.

Утром в лифте я оказываюсь с компании двух чернокожих военных в красных беретах, охраняющих одного солидного чернокожего в штатском, с которым я не преминул поздороваться на английском. Узнав, что я из России, я был удостоен чести рукопожатия. Я еще не знал, кто пожал мою руку. Узнал я об этом, когда вышел из ресторана и направился к ожидающему меня водителю. На главной стойке отеля сидели две представительные китаянки, выполняя роли секретарей, перед каждой их них стоял маленький флажок двух африканских стран: Камеруна и Бурунди. Так я оказался случайным гостем межгосударственного саммита «Китай — Африка», а человек, пожавший мою руку, был не кем иным, как Поль-Бартелеми Бийя би Мвондо — и по сей день — президент Республики Камерун. Президенты африканских стран были расселены по разным отелям, в зависимости от размера отеля — от двух, до пяти человек в одном вместе со свитой. Учитывая размеры Пекина, количество населения и туристов, причем основная масса — это внутренние китайские туристы, факт проведения саммита и наличия в городе одновременно глав нескольких государств внешне был практически не заметен. О форуме говорили только билборды с его эмблемой, плакаты с портретами президентов африканских стран и военными караулами, стоящими у входа в отели. Спустя 14 лет такой Саммит проходит в России, но не в столице — в Сочи. Во главу угла, в отличие от Китая, в котором также немало укромных и экзотических мест, ставится закрытость отношений. Эффект «квази заговорщества» имеет особое значение, когда надо произвести впечатление не на гостей самого события, а на наблюдателей. Африка — не совсем Восток и, безусловно, тонкостей там намного меньше. Если не касаться уж совсем северной ее части — так называемой, арабской Африки. А в остальном — она открыта и понятна. Ее проблемы лежат на поверхности, достаточно одного взгляда. Китай сегодня в Африке чувствует себя, как дома, хотя уважают больше у русским: добро помнят. Помнят о нас в Анголе, Танзании и Эфиопии и даже в таких экзотических странах, как Сейшельские острова и Кабо Верде. Благодаря Советским разведчикам и морякам, Сейшельские острова не были оккупированы войсками ЮАР, находившимся в то время под властью апартеида. Благодаря Советским морякам, зашедшим с визитом на Кабо Верде, там был предотвращен государственный переворот. Долгое время еще Сейшелы были базой для пополнения продовольственных запасов Советских подводных лодок, а на Кабо Верде находился резервный аэродром для Советских дальних бомбардировщиков. Кому, как не России развивать сотрудничество с африканскими странами, чьи многие политики вышли из Университета Патриса Лумумбы и говорят на русском языке. А некоторые даже имеют русских жен. Надо сказать, что Африка, даже «черная» ее часть весьма разная. В Африке находится самый дорогой город в мире — Луанда и самая бедная страна в мире — Бурунди. В Африке присутствуют множество конфессий. Метаморфозы Африки поражают. Так, например, в Намибии, пересекая на машине пустыню Намиб, вы будете долго ехать по пустынной грунтовке и, вдруг, въедете в маленький поселок Мальтахохе. И даже поселком его назвать сложно. Всего 150 метров асфальтовой дороги — это главная улица Мальтахохе. На этих 150-ти есть полноценный супермаркет «SPAR» и автозаправочная станция «Shell» со всем сопутствующим сервисом. Следует отметить так же, что ассортимент, который вы увидите в супермаркете, создаст у вас впечатление, что это не они, а вы живете в развивающейся стране. В национальном музее Намибии вы найдете значки «Гвардия» или классности, носимые когда-то в Советской армии и по сей день носимые в кубинской, а также, множество фотографий явно не с африканскими лицами… В столице Виндхуке есть улица Фиделя Кастро — это тоже не спроста. Кубинцы там тоже дома. К сожалению, сегодня в уже закрытом ресторане «Кубанос» раньше можно было услышать испанскую речь. Хотя, практически все белое население намибийцев имеют паспорта Германии, и в обиходе чаще слышится немецкий язык. В Намибии прижилась советская традиция называть детей революционными именами, типа Барикады и Даздрапермы («Да Здравствует Первое мая»). Так, один мой товарищ, сын одного из лидеров Северо-Западной Африканской Народной организации, горда носит имя Свапо (South-West African People organization).

Радостев Игорь и Свапо, Винхук, 2015 год

Совсем не так в Танзании, стране двух конфессиональной, полностью оправдывающей свое наименование Объединенная Республика Танзания. Само название «Танзания» происходит от слияния слов «Танганьика» и «Занзибар». Здесь уже больше чувствуется проблемность Африки, ибо Танзания, скажем, в отличие от Намибии, страна аграрная. Часто можно встретить, что богатые природными ресурсам африканские страны, остаются на невысоких ступенях развития из-за раздираемых внутренних межплеменных противоречий и амбиций. За период с 2014-го по 2018 годы в Африке произошло шесть государственных переворотов и две попытки государственного переворота. Причем, одна из попыток произошла в Лесото — монархии. А открытость и образованность Его Величества Короля Летосо Летсие III, его истинное стремление жить проблемами подданых вызывает неподдельное уважение. Есть в Африке и свой «Фидель Кастро», зовут которого Сальваторе Киир — президент Южного Судана. Судан — это в целом отдельная тема, о которой можно говорить бесконечно.

Но, тем не менее, вернемся в Сочи — Россия наконец-то вспомнила про Африку на государственном уровне. До этого в Африке пытались делать бизнес и делают бизнес многие частные компании, но чисто на свой страх и риск, пользуясь благосклонным отношениям к нам со стороны властей и населения. Ведь это не наши предки выкачивали природные ресурсы из этого континента, создавая там колонии, и не наши предки увозили людей в рабство. Наши предки их учили в университетах и институтах СССР и России.

В программе Саммита обсуждение насущных проблем: бедность и болезни. Далее идет более конкретная часть в отношении образования, но опять же издалека на уровне больших людей. Вопросы СМИ выглядят несуразно, ибо Африка — не Украина, с этим там все в порядке. Это больше с нашей стороны — специалистов, которые могут по-настоящему работать в Африке мало. Следом в повестке вопросов идут вопросы совместных проектов в сфере транспорта. Следует отметить, что приватизация предприятий транспорта, например в Танзании началась примерно лет пять назад. Но, с нашей стороны, заводилой в этом вопросе являются «Российские Железные Дороги», а железнодорожный транспорт в Африке имеет прикладное значение на небольших участках, как правило соединяющих портовые и производственные центры, которые расположены не так далеко друг от друга. Самым важным транспортом в Африке была и остается авиация. Но, если кто-то забыл, то это наши авиакомпании покупают подержанные самолеты у африканских авиакомпаний. А по уровню сервиса российским авиакомпаниям далеко до Эфиопиан эйрланс или Южно-Африканских авиалиний. Особенно востребована малая авиация. Далее уже хотелки выглядят совсем явно, и идет разговор об атомной отрасли, алмазах, энергетике и инвестициях в целом. А на закуску — вопросы ведения бизнеса и безопасности. Последние вопросы, честно говоря, не для межгосударственного саммита. Подобные вопросы следует изучать компаниям и конкретным лицам, которые собираются или уже собрались в Африке работать. В России не меньше особенностей и аспектов безопасности, чем там. Для бизнесмена из ЮАР, Россия с точки зрения безопасности и неожиданностей выглядит, как для россиянина Либерия или Сьерра-Леоне. А по реализации ожиданий может оказаться даже хуже. Везде есть свои правила игры и всегда можно снискать уважение, если их изучить и не нарушать. Они могут быть непонятными, странными и не поддающимися нашей логике: либо слепо их исполняйте, либо, если хотите что-то понять, углубитесь в местные этнические и исторические особенности. Ее раз скажу: Африка — очень открытый континент, суахили — один из самых простых языков на планете. Африка говорит на французском (70%), английском, немецком, африкаанс (почти голландский), португальском и испанском. Среди множества местных языков особенно выделяются суахили и овамбо. Многие расхожие фразы из детских мультфильмов, типа «анута мотата» — это не прикол, это — суахили. Джамбо — «здравствуйте»: многие не раз, наверняка, это слышали. И не раз в разных местах чернокожей Африки слышал от своих африканских друзей: «У нас два самых уважаемых белых человека — белый пастор и белый учитель!». Вот, о чем надо проводить саммиты и форумы. Экспансия церкви не всегда была правильной, но там, где она была во благо — она шла по пути миссионерства. Если мы хотим прийти в Африку всерьез и на долго, надо открыть в педагогических и медицинских ВУЗах миссионерские факультеты. Прошло четырнадцать лет между китайским и аналогичным российским саммитами, посвященным Африке. Да, наша Сирийская компания сделала свое дело не только в борьбе с терроризмом, но и имела маркетинговые эффекты для военно-экономических аспектов. Многие африканские государства приехали на саммит в надежде на расширение или начало именно военного сотрудничества, ибо в Африке вопрос «крыши» — серьезный имиджевый вопрос. И, уверен, что за ширмой транспортных и гуманитарных проблем, будут обсуждаться вопросы силы. К сожалению, всем метрополиям, заходившим в Африку, вопросы ее образования не были интересны, потому что тогда бы те ресурсы, которые они имели в Африке почти даром могли бы сильно подорожать. Учить всерьез Африку начал Советский Союз. И то отношение, которые мы там имеем — результат этой политики. Четырнадцать лет — это немало, почти выросло поколение, и несколько поколений перешли порог зрелости. За четырнадцать лет китайцы могли бы научить африканцев чему-то, но китайцы — не миссионеры, они просто расширяют свое присутствие на свободных территориях. Вы можете поспорить, что и у нас-то не все в порядке со среднем образованием, школы не топят, учителей нет. Учителей у нас нет, потому что школы не топят и учителям не платят. Поверьте, я видел огонь в глазах африканских детей: учиться они хотят не меньше, чем кушать, и готовы учиться под открытым небом, тем более что климат позволяет. А африканские государства из своих скудных бюджетов способны выцарапывать достойные средства учителям. Было бы правильно, в преддверии такого Саммита создать российскую миссионерскую организацию и презентовать ее там. Создание сети гуманитарных миссий — это покорение душ и умов Африканского континента.

И это — достойный путь и его продолжение!

Радостев Игорь

Публицист, персональный автор спецпроекта «ЭКСПЕРТ» издательского дома «Момент Истины».