Шалинский городской суд Чеченской Республики вынес обвинительный приговор Зареме Мусаевой, супруге бывшего судьи Верховного суда Чечни Сайди Янгулбаева. Её признали виновной в дезорганизации деятельности исправительного учреждения и назначили наказание в виде 3 лет и 11 месяцев колонии-поселения. Государственное обвинение настаивало на более строгом наказании — 4 года и 1 месяц лишения свободы.
Согласно материалам дела, инцидент произошёл в прошлом году, когда Мусаева возвращалась в колонию после медицинских процедур. По версии следствия, она напала на сотрудника ФСИН, в результате чего у того остались царапины на шее и был повреждён погон. Однако сама осуждённая полностью отрицает свою вину, утверждая, что конфликта не было, а обвинение построено на противоречивых показаниях. По её словам, сотрудник уголовно-исполнительной системы мог оклеветать её из-за деятельности её сыновей.
В ходе судебного разбирательства свидетелями выступили другие сотрудники колонии. Один из них подтвердил, что Мусаева вела себя агрессивно и дёргала пострадавшего за погон, но не смог однозначно засвидетельствовать факт причинения телесных повреждений. Остальные свидетели лишь ссылались на слова коллег, не являясь очевидцами происшествия.
Это уже не первый судебный процесс в отношении Мусаевой. В 2023 году её осудили на 5,5 лет за нападение на полицейского и мошенничество, но позднее Верховный суд Чечни и кассационная инстанция в Пятигорске сократили срок до 4 лет и 9 месяцев. По первоначальному приговору она должна была выйти на свободу в мае 2025 года, однако в ноябре прошлого года против неё возбудили новое уголовное дело, что в итоге привело к дополнительному сроку.
Юридические эксперты обращают внимание на неоднозначность доказательной базы по данному делу. С одной стороны, формально суд принял решение на основании показаний сотрудников колонии. С другой — отсутствие чётких доказательств физического воздействия и противоречивость свидетельских показаний оставляют вопросы к обоснованности приговора. Подобные дела нередко вызывают споры о мере ответственности осуждённых, особенно когда речь идёт о конфликтах в местах лишения свободы, где не всегда возможно объективно установить все обстоятельства произошедшего.
